IREX Совет по международным исследованиям и обменам
Про АЙРЕКС Программы Пресс-центр Выпускникам
 
 
 
«Полемика»
 
 
 
 
 
«Полемика», выпуск 15
Е. М. Левинтова. Общественное мнение и дискурс российской интеллектуальной элиты...
Л. В. Шабад. Устойчивое развитие сквозь призму русского идеализма
Р. Латыпов. АРА в России 1920-х годов - взгляд из Америки
О. В. Митина. Численные методы в гуманитарных и социальных науках в России и США
В. М. Данильченко. Развитие индивидуального стиля педагогической деятельности...
А. Люсый. Мюзикл-котлован для мюзикл-строя
А. Данилина. Программа "Помощь детям-сиротам в России"
М. Кулинич. Семинар-тренинг для выпускников программы "Молодые лидеры"

Мюзикл-котлован для мюзикл-строя

Александр Люсый
Старший научный сотрудник
Российского института культурологии

О русификации одного глобального эстетического жанра современности

Два символа исконной дихотомии

С недавних времен Российский институт культурологии территориально оказался как бы в промежутке между двумя культуротоворческими полюсами-новостойками. Ибо сияние гигантского билборда над Театром Эстрады стало не меньшим символом нашего времени, чем возвышающийся напротив через Москву-реку Храм Христа Спасителя. С известной долей условности эта оппозиция воспроизводит архетипическую дихотомию тела и духа. Ведь удовольствие от музыкиљ специалисты связывают не с рациональной сферой сознания, как и не с сознанием вообще, или сферой духа, а с телом. Музыка возникает из телесных вибраций и воспринимается, прежде всего, телом.

Это при том, что и символ новейшей русской духовности имеет свои очень острые материальные проблемы. Этот возведенный методами постперестроечно-постсоциалистической ударной стройки храм - что-то вроде БАМа на небеса и по грандиозности своих идео-строительных масштабов, и по бюджетной обременительности его дальнейшей эксплуатации. Недавно, выступая по радио <Эхо Москвы>, представитель московского правительства предостерегающе поведал о правительственном намерении подать в суд на печатный орган, заявивший о фактах добровольно-принудительных правительственных поборов с городских предприятий и организаций в бюджет храма. Но при этом чиновник признал, что Русская православная церковь, в пользование которой передан этот гигантский объект городской собственности, не в силах содержать его материально.

В порожденных мюзикл-бумом последних лет рецензиях я не раз встречал термин <строительство>: <Премьера мюзиклаљ с невероятным успехом прошла в 1998љљ году в Париже: Через два года французы <выстроили> свой в Лондоне: Теперь лучший современный мюзикл <строят> и в России:>[i]. Не стал ли мюзикл в нашей жизни чем-то вроде храма для считающих себя спасшимися или не нуждающихся в спасении? Впрочем, текущее содержание мюзикл-строя целиком зависит от доброй воли прихожан, способных внести каждый по возможности свою лепту (стоимость билетов на тот же <Чикаго> колеблется от 50 до трех тысяч рублей). Чем-то это напоминает посильный, но повсеместный сбор средств для ополчения Минина и Пожарского в Смутное время. В то же время сошлемся на Т. Адорно, напомнившего о том, что Гитлер и Розенберг в свое времяљ разрешили споры о культуре в Германии не в пользу <варварской выразительности> и <национал-большевисткого крыла интеллектуалов> своей партии, а в пользу <мелкобуржуазных грез о храмовых колонах, благородной простоте и спокойном величии>[ii]. Два вышеуказанных символа являются двуединым выражением таких грез.

Мюзик-холл и мюзикл-строй: к истории свободы

При всей очевидной мюзиклизации России более чем странно, что в первом в своем роде энциклопедическом издании <Эстрада России. ХХ век. Лексикон> (М.: РОССПЭН, 2000) нет даже упоминания об этом жанре. Есть только статья о жанре смежном - мюзик-холле (англ. Music-Hall - музыкальный зал), типе зрелищного представления развлекательного характера, включающего номера различных жанров эстрадного, музыкального, балетного и циркового искусств[iii].

Мюзик-холл - отчасти такое же порождение осознающей свою свободу индивидуальности, как английский пейзажный парк. Он возник в английских тавернах, отелях и постоялых дворах XVIII века, где за дополнительную плату застолье сопровождалось развлечением - цирковыми номерами, комическими песенками и так далее.

К середине XIX века мюзик-холлы получают специальные здания, распространяются по всей Англии, а к концу века - и по Европе в целом. В России о новом жанре заговорили в связи с приездом главы футуристов Филиппо Маринетти в 1913 году и публикацией <Манифеста итальянских футуристов>, в котором мюзик-холл провозглашался <театром будущего>. Однако на практике отдельные попытки создать российский мюзик-холл тогда, несмотря на ставшую знаком времени театрализацию жизни, успехом не увенчались. Интерес к мюзик-холлу усилился после 1917 года, сопровождающегося повышением театрализации жизни, когда к этому жанру приложили руку такие режиссеры-экспериментаторы, как Всеволод Мейерхольд, Сергей Эйзенштейн, Григорий Козинцев и Леонид Трауберг. Двадцатые годы минувшего века прошли под знаком мюзик-холла, который стал подчинять себе даже обычные концертные программы в ресторанах. В 1926 году при поддержке Анатолия Луначарского открылся Цирк - мюзик-холл, известный позже как Московский мюзик-холл, в 1928 - Ленинградский мюзик-холл. Под руководством известных балетмейстеров в них были созданы постоянные хореографические ансамбли, стабильные труппы универсальных актеров сменили первоначальную практику приглашения исполнителей на отдельные номера. От сборных цирковых и эстрадных представлений перешли к сюжетным спектаклям с эстрадными и цирковыми аттракционами, то есть к театру со своим оригинальным репертуаром. Но все эти годы не прекращались и непрерывные идеологические проработки за подражание буржуазной культуре, а вследствие этого - и непрерывные реорганизации. Наконец, в атмосфере борьбы с формализмом и унификации театральной жизни под МХАТ, к 1937 году мюзик-холлы с их уникальным опытом создания сюжетных спектаклей были закрыты. Возрожденные в 1960-е годы Московский и Ленинградский мюзик-холлы остались на уровне вокально-инструментальных ревю-программ.

Что касается особого жанра мюзикл (от англ. musical) - это изначально театрализованные, музыкально-сценические произведения главным образом комедийного характера с использованием различных средств эстрадной и бытовой музыки, драматического, хореографического и оперного искусств. Этот жанр сформировался в США в конце XIX века на новой, импровизационной стадии свободы, примерно в то же самое время и в том же самом месте, что и джаз. Мюзикл - жанр победившего капитализма с лицом <маленького человека>. В России мюзикл получил прописку лишь в последнее десятилетие, если, конечно, не учитывать более давний и исконный жанр водевиля, одного из предшественников мюзик-холла и мюзикла. Об этом говорил в связи с текущей премьерой в Малом театре режиссер-постановщик написанного Петром Каратыгиным водевиля <Чудесный ящик> Юрий Соломин. Нельзя также не отметить хрестоматийные постановки рок-опер <Иисус Христос - суперзвезда> и <"Юнона" и "Авось">.

Таким образом, можно утверждать, что ХХ-й век в своем движении к XXI-му шел от мюзик-холла к мюзикл-строю. Этот предлагаемый нами к осмыслению термин отчасти строится по аналогии с названием учреждения, типа <Госстрой>, но сам по себе естественным образом глобализаторски распространяется и на само нынешнее российское государственное устройство.

Мы не будем здесь касаться спектакля <Норд-Ост>, в судьбу которого вмешались несценические трагические обстоятельства, которые, конечно, тоже можно расценивать и в глобальных мировых категориях <общества-спектакля> или пресловутого <театра жестокости>. Но это заслуживает особого разговора.

Тотальный мюзикл

Этот спектакль-поезд начал свое движение в 1992 году через Соединенные Штаты, Францию, Польшу. Его глобализаторская тотальность заключается в том, что в каждой стране он строился на местном материале и сиюминутных интерпретациях. Например, в бродвейской версии рушилась Берлинская стена, что позволяло молодежи разных стран беспрепятственно оказаться в свободном мире - в Америке.

Премьера в Москве стала 992-ой по счету остановкой поезда <Метро>, движение которого сюда сопровождалось не менее захватывающими перипетиями, чем приключения героев знаменитой электрички <Москва - Петушки>. Недавно Елена Ковальская в журнале <Афиша> поделилась воспоминаниями о том, как десять лет назад в Гнесинском училищељ стали искать актеров для участия в польском варианте <Метро>. Прошедших конкурс студентов повезли в Варшаву, где они два месяца репетировали параллельно с польской группой. Сравнив, какая труппа лучше звучит и смотрится, ее повезли на Бродвей. Лучшими оказались поляки, а наши стали собираться домой. К этому времени конкурсанты проели и потратили на модные тогда кожаные куртки и суточные, и проездные деньги. Оставшись без копейки, они двинулись на главный варшавский мост -љ не топиться, но и не искать у публики реабилитации собственного провала.љ Так как мюзикл в ту пору еще не стал уважаем и любим не только у наших граждан, но и у наших актеров, то они стали на мосту зарабатывать на поезд песнями Владимира Высоцкого, которые оказались так популярны в Варшаве, что неделя надрывных всхлипываний и исступленного терзания струн принесла им больше, чем гонорары, ожидавшиеся от <Метро>. К тому же на Бродвее, как выяснилось, <Метро> большим успехом не пользовалось.

Тем не менее, его некоторое время катали по Европе, а в 1999 году Катерина Гечмен-Вальдек, Александр Вайнштейн и директор <Московской Оперетты> Владимир Тартаковский решили <Метро> усыновить в России. Пришло время, когда публика стала способна выложить за два часа развлечения несколько пятисотенных купюр. Известно, что буржуа, в том числе и новоявленные, ничего так не любят, как антибуржуазные пьесы. Государственный академический театр <Московская Оперетта> открыл свой семьдесят третий сезон 1999 года премьерной неделей <Метро>. Фабула <Метро> проста. Кучка молодых, безработных, безденежных, но талантливых провинциалов приехала в столицу на прослушивание в театр к <крутому> продюсеру Филиппу (знаменательное для российской судьбы жанра имя!). Но таланты их при этом остались непонятыми, и они, собравшись разъехаться, спустились вниз, в метро. Там они встретили бродячего музыканта Ивана, оказавшегося родным братом этого Филиппа. В метро они все вместе - и Иван, и приезжие провинциалы - прямо на подземной станции поставили свой собственный мюзикл, вскоре получивший восторженные отзывы <наземной> прессы. Филипп, резко изменивший после этого свое отношение к подземным артистам, предложил каждому деньги и работу в своем театре. Деньги сыграли свою роковую роль. Стихийно сложившаяся независимая, талантливая, но, увы, бедная труппа перешла под начало богатого заправилы - кроме Ивана и еще одного актера-наркомана, окончательно потерявшего веру в себя и в окружающих.

Только две роли в мюзикле исполнили профессиональные артисты - Дмитрий Певцов и Александр Лазарев, остальные в буквальном смысле пришли с улицы. Две тысячи человек, по установленной предсценической стадии постановки, участвовали в объявленном конкурсе, но в результате через конкурсное сито прошло только пятьдесят.

Смета спектакля составляет порядка $1,2 млн., а каждой минуте сценического действия здесь предшествовало по шестнадцать часов репетиций. Такое колоссальное вложение труда и средств сыграло свою роль, в итоге все стало зрелым и неподдельным - акробатические па, "нижний" брейк-данс, вокальные партии... Всего в мюзикле 22 композиции самых разных жанров - рэггей, соул, блюз, свинг, джаз, рэп, рок-н-ролл. Но в виде фонограммы в "Метро" используются только звуки проезжающего поезда.

Световые лазерные эффекты, благодаря ультрасовременному оборудованию, на практике изменяют открытые Эйнштейном свойства пространственно-временного континуума, в котором положение вещей перестает определяться тремя координатами. Разум бунтует против отсутствия привычной перспективы. Желаемое и действительное меняется местами. Свет становится "светом наоборот" - черное нестерпимо сияет, белое же превращается в нечто фиолетовое, на рубеже возможностей глаза. Мир, таким образом, выворачивается наизнанку и смещается к пределу физического существования. Возникает впечатление, что в сценическом пространстве сконцентрировалась энергия всей Вселенной. От софитов в туман рушится отвесная стена, сплетенная из лучей света, по мощности как водопад в миллион Ниагар. Все это, конечно, очень эффектно, но свербит мысль: не есть ли это выстрел из лазерной пушки по обычным воробьям?

В "Метро" есть эпизод, где действующие лица поклоняются стодолларовой купюре.

љ- Я люблю вас, Бенджамен Франклин!", - разносится по зрительному залу со сцены тонкий пронзительный девичий голос. - Без денег, как ни трудись, - бездельник... Без денег нам брат родной, как чужой..., - вторит ей многоголосый хор. В воздухе летают эти самые бумажки-франклины, размноженные посредством ксеррокса. Артисты - в красных костюмах,љ как и банки из-под кока-колы, которые они держат в руках, которые как бы перемигиваются с красным сигналом в метро, сообщающим, что проезда нет и не будет. Это коллективный образ неудачников, внезапно ставших счастливчиками, а фактически самих себя в своей повседневной жизни, которая есть только суета без минуты покоя.

Так у нас осуществилась изначальная сверхзадача <Метро> - попытка заглянуть в лицо молодым людям конца XX века, пресловутому Generation Next, ставшему главным героем мюзикла. Обнаружено, что и в глазах представителей этого поколения расцветают райские сады несбывающихся мечтаний, а в сознании витают ангелы - с лицами воспроизведенных на долларовых купюрах американских президентов.

Карнавал на крови: Мюзикл как политическая воля

Опросы показали, что нашлось немного людей, которые, несмотря на все свои симпатии, пошли бы на "Метро" во второй раз. Зато с похожим на качественный концерт "Notre Dame" это наблюдалось нередко. Причина - в привязчивых мелодиях мюзикла. Песни "Notre Dame" пришли в Москву еще до того, как возникла идея перенести сюда сам мюзикл.љ И видео парижского "Notre Dame" можно купить едва ли не в каждом киоске.

"Notre Dame de Paris" - очень популярное в Европе произведение композитора Ришара Кошанте и либреттиста Люка Пламондона. Премьера мюзикла с большим успехом прошла в 1998 году в Париже. Одна из лучших партий французского мюзикла песня "Belle" стала суперхитом, вторым гимном Франции.

К тому времени, когда в России было объявлено о начале работы над мюзиклом, популярность парижского "Notre Dame" была уже такова, что на организаторов посыпались переводы его песен. Основную массу русифицировал Юлий Ким. Из 53 номеров мюзикла 49 написано им. Одна песня принадлежит 15-летней московской школьнице, еще три - Сусанне Цирюк (главному режиссеру Ростовской оперы). Именно ей принадлежат слова, которые поет Вячеслав Петкун в клипе на песню "Belle": "Свет озарил мою больную душу; нет, твой покой я страстью не нарушу, - жалуется Квазимодо, - горбун отверженный с проклятьем на челе - я никогда не буду счастлив на земле". В связи с поэтическим конкурсом мюзикл-строя невольно вспоминается участие русских поэтов в строительстве антропософского храма Гетанаум в Дорнахе (Швейцария), увы, почему-то сгоревшим накануне начала Первой мировой войны.

В апреле 2002 года на радио <Европа-Плюс> состоялась эксклюзивная премьера песни "Belle" из русской версии "Notre Dame de Paris" в исполнении лидера группы "Танцы минус" Вячеслава Петкуна и солистов мюзикла "Метро" Александра Голубева и Антона Макарского. Затем, в мае, в Московском театре оперетты зрители увидели премьеру самой музыкальной истории цыганки Эсмеральды и горбуна Квазимодо из "Собора Парижской Богоматери" Виктора Гюго.

Получился как бы Высоцкий наоборот - сначала, с помощью бардовского сподвижника, пришли песни, а потом мы загадочный образ увидели живьем и захотели послушать его еще раз.

14 ноября 2002 года впервые с момента премьеры у фойе Московского театра оперетты не было охотников за лишним билетом. Вход был строго по приглашениям. Здесь прошло представление мюзикла "Нотр-Дам де Пари" для всех участников операции по освобождению заложников из Театрального центра на Дубровке - сотрудников Федеральной службы охраны, ФСБ, МВД, МЧС и врачей. Пришли на мюзикл и артисты "Норд-Оста" с его главным продюсером Георгием Васильевым, также побывавшим в заложниках. Перед тем, как упал занавес, на сцену вышел заместитель главы кремлёвской администрации Виктор Иванов, зачитавший послание российского президента Владимира Путина ко всем участникам операции по освобождению заложников о выполнении <практически невозможного>.

Этот спектакль актёры мюзикла сравнили с премьерой, а такжељ с общей победой. И во время захвата заложников на Дубровке артисты мюзикла "Нотр-Дам де Пари" не прекращали показ своего музыкального спектакля, полагая, что тем самым они проявляют солидарность сољ своими друзьями и оказывают им реальную поддержку. Сборы от спектакля были перечислены семьям погибших заложников.

- Мы играли с таким хорошим остервенением, и с таким же остервенением зритель вставал и аплодировал. Там даже слова у нас, когда мы поём "Пришла пора пиратов и поэтов, мрачных пиров, карнавалов на крови",љ всё это совершенно актуально стало, - сказал артист мюзикла Алексей Макаров.

Убийственный джаз

Некоторые из давно не бывавших в Театре эстрады зрителей путаются во входных дверях. Над сценой - красные знамена с гербом СССР, а на сцене - история про девушек-убийц, влюбленных в варьете. В

В основу мюзикла "CHICAGO" легла публикация 1926 г. в газете "Chicago Tribune" журналистки Марин Даллас Уоткинс, в которой рассказывалось захватывающая история девушки из варьете, убившей своего неверного мужа. Она смогла не только избежать тюрьмы при помощи хитрого и изворотливого пройдохи-адвоката, но и стать вместе с другой преступницей звездой шоу-бизнеса.

Сочиняя, подобно Достоевскому, по мотивам криминального очерка либретто, автор прославленного фильма <Кабаре> Боб Фосс сохранил подлинные имена героев - женщин-убийц Велмы и Рокси, а также адвоката Билли Флинна. В мизансценах были грациозно смонтированы линии, абрисы, характерные позы и жесты времен "золотого века" джаза. Композитор Джон Кэндер остроумно стилизовал мелодии, ритмы, инструментовку популярных в 1920-30-е годы фокстротов, блюзов и танго, синтезировав в музыке зажигательные и ностальгические интонации. Эпизоды спектакля напоминают фотографии фрагментов довоенных танцевальных шоу и старых голливудских фильмов.

Поставленный Бобом Фоссом в 1975 году мюзикл "Чикаго" стал редким исключением из театрального правила, согласно которому римейки спектакля оказываются хуже его первоначальной версии. После премьеры его безуспешно выдвигали на театральные премии. Когда же в 1996 году режиссер Скотт Фэрис и хореограф Гэри Крист восстановили "Чикаго" на Бродвее, мюзикл стал собирать самые престижные награды, а его копии распространились по всему миру.

Участники московской версии под руководством Филиппа Киркорова тщательно освоили яркий и эффектный пластический рисунок Боба Фосса, созданный точно найденными жестами. Но от усердия они воспроизводят его с чрезмерным напором и эмоциями. В результате вместо графических теней и силуэтов старого кабаре возникают колоритные образы современных убийц. А вместо атмосферы опьяняющего театрального праздника - напряжение честной и качественной, но тяжелой работы.

Это напряжение особенно сказывается в трактовках темпераментных Лики Руллы (Велма) и Анастасии Стоцкой (Рокси), которые стараются не только сыграть персонажей, но изобразить бродвейских звезд. Более свободно держатся на сцене три солиста. Валерий Ермаков изображает "маленького человека" Эймоса Харта трогательным и самоотверженным. Лолита Милявская в роли хозяйки тюрьмы элегантно и иронично показывает свою героиню то коварной светской львицей, то добродушной и усталой мамашей. Самым же эффектным оказывается Филипп Киркоров в роли адвоката Билла Флинна. Вместо знакомого экспансивного плейбоя актер неожиданно предстает спокойным суперменом с безупречными манерами, вызывающим у клиентов смешанные чувства восхищения и страха. Даже разгадав маневры Флинна, жертвы не могут выйти из-под его влияния. Возникает ощущение легкой фантасмагории, которая и составляет весь шарм "Чикаго" Боба Фосса.

К сожалению, как отмечено знатоками, даже хороший русский перевод не передает всего богатства оттенков главной арии мюзикла "All that jazz", которую запевает густым, обволакивающим голосом с металлом на переходах Лика Рулла.

"Jazz" по-английски не столько "джаз", сколько "суета, хаос, сумятица". "Чикаго" демонстрирует как раз такую суетную и хаотичную жизнь, непонятную, алогичную и безжалостную к человеку. В этой "джазовой" жизни самое главное - хотя бы как-то двигаться, выныривать и выплывать, не сопротивляясь хаосу и в то же время не поддаваясь, не давая ему овладеть собой. Чем и занимаются обе героини "Чикаго". Попавши в переплет, они не только уцелели, но и сумели оседлать "весь этот джаз". То есть мюзикл можно трактовать не как историю об убийцах, а о том, что человек благодаря своей энергии и воле способен к реабилитации, хотя эта реабилитация местами и убийственна. Убийство может оказаться и выходом из житейской косности. Может быть, поэтому теперь можно также устраивать его <терапевтические> представления для участников терактов, но с другой стороны?

Впрочем, американские продюсеры и владельцы лицензии на это представление оказались так довольны нашей труппой, что дали ему право самостоятельно подбирать актеров в дальнейшем.

- Они сказали, что наша труппа - самая сильная среди всех, а "Чикаго" поставлен в 29 странах мира, - утверждает Филипп Киркоров в интервью газете с особенно знаменательным в данном случае названием "Жизнь". Всюду жизнь:

Сцена без почвы: Мюзикл как провал

Впервые мюзикл "42 улица" ("42nd street") был поставлен на Бродвее в 1980 году (композитор Гарри Уоррен, автор песенных текстов Эл Дабин, либретто Марка Брэмбла и Майка Стюарта). В 1981 году он был удостоен премии Tony в номинациях "Лучший мюзикл" и "Лучшая хореография". Последний 3486-й спектакль состоялся в 1989 году. В 2001 году мюзикл "42nd street" был восстановлен и завоевал премию Tony в двух номинациях - спектакль стал победителем в номинации "Лучший восстановленный мюзикл", а Кристина Эберсоул была признана "Лучшей актрисой мюзикла".

Для России перенос "Сорок второй улицы" в Московский дворец молодежи 12 октября 2002 года стараниями режиссера Марка Брэмбла и хореографа Рэнди Скиннера стал уникальным событием. Мюзикл шел на языке оригинала, да еще и в исполнении только американских актеров. Совместным российско-американским оркестром руководил дирижер из США Стивен Бэйтс. Литературный перевод диалогов, которые можно было послушать в наушниках, был сделан писателем-сатириком Аркадием Аркановым и его сыном Василием. Но песни исполнялись без перевода. Уникальны были и вложенные суммы с едва ли не десятикратным превышением предыдущих постановок - 11 млн. долларов. Для спектакля было сшито 600 костюмов. 19 смен декораций весом в 16 тонн сделал Борис Краснов.

В мюзикле рассказывается давно уже ставшая классической история безвестной девушки из кордебалета. Благодаря счастливому стечению обстоятельств и подлинному таланту она добивается успеха на сцене и становится звездой. Поначалу Пегги Сойер не повезло - она опоздала на прослушивание, проводившееся постановщиками мюзикла "Красотка", и ей остается только завидовать другим танцовщицам, а особенно - блистательной примадонне Дороти Брок. Ведь у нее есть все необходимое для полного счастья: пожилой содержатель, миллионер Эбнер Диллон, молодой любовник Пэт Деннинг, а самое важное - главная роль в будущем спектакле. Однако, случайно задержавшись в театре, Пегги Сойер была невольно втянута в запутанные отношения участников этого любовного треугольника. Впрочем, в итоге все устраивается наилучшим образом и без криминала.

На одной из последних репетиций перед премьерой капризная, как и полагается быть примадонне, Дороти, ломает ногу, и спектакль оказывается под угрозой срыва. Причиной этого несчастного случая косвенно стала Пегги, за что ее увольняют. Но тут же оказывается, что именно она - та самая актриса, которая может спасти мюзикл. Продюсер шоу лично уговаривает ее вернуться - и Пегги блистательно исполняет свою роль, став настоящей звездой. И Дороти тоже находит свое счастье. Разобравшись в своих отношениях с мужчинами, она выходит замуж за Пэта. Она оставляет сцену, благословляя вместо себя Пегги. Успех не испортил начинающую звезду - роскошному приему по поводу премьеры она предпочитает скромную вечеринку девушек из кордебалета, с которыми она начинала свой путь к сегодняшнему триумфу.

Увы, вся эта душещипательная история не была воспринята российским зрителем. <Чисто американский> спектакль на российской сцене, но не на российской почве, оказался убыточным. Директор <42 улицы> Ольга Петрова объявила о временном перерыве в представлениях, деньги за проданные билеты были возвращены зрителям.

Вперед, к глобальному мюзиклу

Отсюда можно сделать вывод. Успехом у нас пользуется не столько <мюзиклизация> России, сколько <русификация> мюзикла как глобального эстетического жанра современности. Коммерчески успешные мюзиклы в имеющей великие театральные традиции России создавать сложнее, чем на Западе. Ставка только на коммерцию может до основания разрушить этот жанр, предварительно <заманив> его сюда, как армию Наполеона. Особенно если это музыкальное старье.

И все же и здесь, как писал Т. Адорно, <музыка ринулась вперед к порядку>. <Но достичь порядка ей не удается. Пока она слепо и беспрекословно повинуется историческим тенденциям собственного материала и в какой-то мере предает себя Мировому Духу, каковой не является мировым разумом, ее невинность ускоряет уготованную всем искусствам историей. Музыка признает правоту истории, и потому история хочет изъять ее из обращения. А это восстанавливает в правах обреченную на смерть музыку и дает ей парадоксальный шанс продолжить свое существование. Фальшив закат искусства, повинующегося ложному порядку. Правда искусства - отрицание покорности, к которой привел искусство его центральный принцип, принцип бесперебойного соответствия. Пока искусство, складывающееся в категориях массового производства, вносит свой вклад в идеологию, а его техника служит техникой подавления, функцией обладает и иное, нефункциональное. Лишь нефункциональное: вычерчивает картину тотальных репрессий, а не их идеологию>[iv].

Предметом нашего анализа была именно функциональная музыка <манипуляции предзаданным>. <Мир идет и придет к фактическому глобальному Концерту, несмотря на усилия однополярной гегемонии - грезит президент Фонда <Политика> Вячеслав Никонов. - Именно на концертной основе можно решить проблемы выживания на Земле и тем самым избежать второго, хаотического мегасценария>[v]. Этот автор склоняется к жанру элитарного симфонического концерта, по принципу которого было, по его мнению, сформировано европейское устройство после 1815 года.

Вторым полюсом этой грезы является массовый мюзикл, если учесть утопическую структуру музыки как таковой. Как пишет сторонник антиглобалистского эстетического <джихада> Хаким-Бей, <для музыканта власть вдохновения может трансформироваться во власть политическую или военную>[vi]. Он приводит в качестве примера турецкую гвардию рабов - янычар, которые изобрели марширующие военные оркестры, открыв тем самым технологию ведения психологической войны, а затем взяли в стране реальную власть. Киркоров и Расторгуев - типичные янычары (музыкальной стадии) нашего времени. Именно мюзикл-строй становится звучащей струной как глобального мироустройства, так и текущего российского госстроя.


[i] Независимая газета. 17.05.2002; Еженедельный журнал. 15.10.2002; www.studioza.ru; www.nddp-rus.narod.ru.

[ii] Адорно Т. Философия новой музыки. М., 2001. С. 239.

[iii] Эстрада России. ХХ век. Лексикон>. М., 2000. С. 377.

[iv] Адорно Т. Философия новой музыки. С. 193-194.

[v] Никонов В.В. Назад, к Концерту // Россия в глобальном мире>, ї 1/ 2002, ноябрь/декабрь. С. 96.

[vi] Хаким-Бей. Хаос и анархия. Революционная сотериология. М., 2002. С. 156.

 
К началу страницыНа первую страницуКарта сайтаКонтакт
109028 Москва
Российская Федерация
Хохловский переулок, д. 13, стр. 1, 1 этаж
тел.  +7 (495) 956-09-78
факс +7 (495) 956-09-77
email: irexmos@irex.ru
  © Copyright 2005 IREX/Russia
Hosted at freenet.ru®
Powered by oocms