«Полемика», выпуск 11 О. В. Будницкий. Терроризм: история и современность. Статья 2-ая Л. А. Королева. Власть и советское диссидентство: итоги и уроки А. Мухамет-Ирекле. О так называемой экологической функции государства... А. Л. Салагаев, А. Ю. Коннов. Исследование молодежных шаек в американской социологии Т. Ю. Паянская День Земли - Community Service Day В. Н. Терехина. Программа "Тринити в Москве" - действует! В. А. Кижеватова. Уровню и качеству жизни - внимание общества

Исследование молодежных шаек в американской социологии

А. Л. Салагаев (Fulbright)
Доцент Казанского государственного технологического университета.

А. Ю. Коннов (FSA)
Аспирант Казанского государственного технологического университета.

К настоящему времени в мире накоплен достаточно большой материал по проблеме делинквентных подростково-молодежных сообществ. Активность шаек была отмечена на всех континентах почти в сорока странах мира. Однако впервые делинквентные шайки стали объектом исследования американских социологов, а потому их опыт в этой области остается, безусловно, самым богатым. Более того, в настоящее время американские исследователи изучают шайки не только в США, но и в других странах.

В нашей стране делинквентные сообщества стали объектом изучения только в конце 1980-х годов, поэтому концептуализация и оформление понятийного аппарата еще далеки от завершения. В связи с этим могут представлять интерес методы и результаты исследований американских коллег.

Тематически и хронологически исследования американских социологов и криминологов по проблеме подростково-молодежных делинквентных шаек можно разделить на три периода:

• Ранние исследования были частью более общей проблемы, которой занимались чикагские социологи: изучение явлений социальной дезорганизации в быстро растущих городских районах: Ф. Трэшер (1927), Эсбари (1928), К. Шоу (1930), К. Шоу и Г. МакКей (1942), У. Уайт (1943).
• Вторую волну можно датировать от середины 1950-х до середины 1960-х: А. Коэн (1955), У. Миллер (1958), Л. Яблонский (1959), Р. Кловард и Л. Олин (1960), И. Сперджел, (1963), Д. Шорт и Ф. Стродбек (1965), М. Клейн (1971), когда внимание уделялось преимущественно субкультурным аспектам молодежных шаек.

Оба периода характеризовались тем, что внимание исследователей к шайкам сопровождалось общественной тревогой и интересом.

Начало современного периода исследований шаек, который продолжается до настоящего времени, можно датировать первой половиной 1980-х годов. Можно отметить работы следующих исследователей: Джой и Робинсон, 1980; Р. Хоровиц, 1983; Д. Хаджедорн, 1988; Э. Кэмпбелл, 1984 и 1990; Д.Виджил,1988; М. Харрис, 1988; Р. Хафф, 1989; Д. Фэган, 1989-1990; К. Чин, 1990; Д. Виджил и Джун, 1990; Д. Мур, 1991; Сворт, 1991; Ф. Падилла, 1992; У. Сандерс, 1996; С. Деккер и Ван Уинкл, 1996, С. Венкатеш, 1997.

Необходимо отметить, что в своих работах американские исследователи использовали как эмические (сбор информации из второстепенных источников - полицейских отчетов, хроник судов и т.д.), так и этические (непосредственные интервью с членами шаек) методы, что сыграло немаловажную роль в оценке значимости и ценности результатов проведенных исследований. В настоящей статье мы сделаем обзор наиболее концептуальных работ американских исследователей всех периодов и более подробно остановимся на новейших работах.

Ранние исследования шаек осуществлялись в рамках проблемы социальной дезорганизации в быстрорастущих городских районах (Ф. Трешер. К. Шоу, Г. МакКей, У.Уайт).

В основе работ Фредерика Трэшера лежали теория социальной дезорганизации, а также обыденные представления о жизни в нищих районах. В своем исследовании он пытался объяснить причины существования шаек и выявить их функции. По его мнению, причинами существования делинквентных сообществ является "невозможность обычаев и институтов прямо и эффективно функционировать, направляя и контролируя опыт подростков в условиях дезорганизации семейной жизни, неэффективности школьного образования, формализма и поверхностности религии, коррумпированности и индифферентности местных политиков, низкого уровня и монополии на занятость, безработицы и отсутствия возможностей для благотворного восстановления сил" (10, С. 228).

Трэшер впервые провел классификацию подростковых шаек. Он выделил три типа шаек, различные категории членства, отметил краткость членства в шайках, их нестабильность и открытый характер. По его наблюдениям, делинквентные шайки были основаны на сегрегированности членства: в основном они состояли из людей одной расы и/или национальности, причем, если смешение национальностей допускалось, то смешение рас было абсолютно исключено. Все шайки состояли из молодых людей, принадлежавших к низшим слоям общества. Большинство подростков входили в шайку на протяжении трех-четырех лет, потом взрослели, женились и переставали участвовать в ее деятельности (10, С. 195).

Шайки сформировали весьма сложную структуру и "традиции", которые живут дольше, чем одно поколение членов: хотя состав шаек меняется, сами по себе они довольно устойчивы. Лишь сравнительно небольшое число шаек, часть которых ориентирована прежде всего на совершение преступлений, обладает формальной организацией и относительной стабильностью: когда шайка осуществляла "экономическую деятельность", возникало разделение обязанностей между ее членами. В других случаях статусы членов шайки были примерно одинаковыми, и решения принимались путем достижения консенсуса. Другой исследователь раннего периода, Уильям Уайт, также считал, что структура шайки вырастает из традиционного сообщества подростков, которое существует длительное время.

Исследование Уайта характеризуется сочетанием методов социальной антропологии и социологии. Используя ситуационный подход к изучению человеческого поведения, рассматривая это поведение как взаимодействие, происходящее между людьми, а не между культурными нормами, он подробно описал процесс личностного взаимодействия членов шайки. Вместе с тем, его книга содержит больше интуитивных догадок, чем теоретических выводов. Теоретики социальной стратификации использовали его материалы в качестве иллюстрации для своих работ.

Новый всплеск активности шаек был отмечен в середине 1950 - конце 1960-х гг. в ряде крупных городов США: Нью-Йорке, Филадельфии, Бостоне, Чикаго, Сан-Франциско и Лос-Анджелесе, включая пригороды. Этот период характеризовался наибольшим количеством исследований: параллельно со сбором фактов шло развитие теорий делинквентности, прямо связанных с подростковыми шайками. Это в свою очередь определило цели и задачи некоторых важных проектов по исследованию и борьбе с шайками (А. Коэн в Чикаго; Р.Кловард и Л.Олин в Нью-Йорке; У.Миллер в Бостоне; Л. Яблонский в Нью-Йорке; Шорт и Стродбек; Д. Шорт и Х. Маттик в Чикаго) и привело к формированию соответствующей социальной политики (6, С. 52-54).

Изменился этнический состав шаек - если в предыдущие десятилетия большинство уличных шаек состояло из белых, то к 1950-1960-м гг., в крупных городах главная роль перешла к негритянским и испанским (состоявшим из мексиканцев и пуэрториканцев) шайкам (Бостон, Чикаго). В юго-западных городах (Сан-Диего, Лос-Анджелес) доминировали мексиканские шайки, но быстро развивались и негритянские. В Филадельфии и Сан-Франциско преобладали черные шайки.

Самым заметным исследованием этого периода был проект Льюиса Яблонского. Прежде, чем приступить к конкретным исследованиям, Яблонский попытался дать анализ существовавших к тому времени подходов и сформировать некоторые теоретические посылки. Предшествующие социологические исследования, по его мнению, дали неадекватные результаты, поскольку строились в соответствии с концепцией социальной группы, а не пред-группы. Яблонский выстраивает концепцию пред-группы, а именно некоего промежуточного образования между группой и толпой, и определяет шайку как один из видов предгрупп. В своем исследовании Яблонский использовал интервью с подростками, задержанными на месте драки. Шайка, как пред-группа, по мнению Яблонского обладает следующими функциональными характеристиками: подвижность членства (каждый может войти и выйти из шайки когда захочет), ролевая неопределенность (для чего создана шайка, что в ней делать), но первичная функция шайки, по мнению Яблонского, - обеспечивать выход агрессии и враждебности, а также удовлетворять постоянные или сиюминутные эмоциональные нужды ее членов

То обстоятельства, что Яблонский использовал исключительно эмические методы - полицейскую отчетность, официальную статистику и опросы в полицейских участках - могло сказаться на достоверности результатов и искренности респондентов-членов шаек, поэтому многие его выводы могут быть подвергнуты сомнению.

В 1980-е годы социологи обнаружили, что они не могут объяснить рост активности шаек, поскольку серьезных исследований этого феномена не проводилось с начала 1960-х и исследователи оперируют устаревшими теориями и фактами, которые в основном касались субкультурных аспектов молодежных шаек. В исследованиях того периода боролись две точки зрения на происхождение шаек: в соответствии с первой, шайки возникли в ответ на отсутствие возможностей для представителей рабочего класса достичь успеха в обществе, и, соответственно, фрустрацию статуса; согласно второй, шайка является естественным элементом субкультуры рабочего класса. Их работу к тому же осложнял ряд факторов: весьма специфический характер большинства социологических исследований, различия в методах изучения криминальных групп и почти полное отсутствие сравнительно-исторических исследований шаек.

Исследователи делинквентных шаек современного периода сосредоточили свое внимание на шайках, организованных по этническому (афро-американские, мексиканские, азиатские и т.п.) и половому (мужские, женские, смешанные) признаку (Р. Хоровиц, Д. Хаджедорн, Э. Кемпбелл, Д. Виджил. Р. Хафф, Д. Фэган, К. Чин, Д. Мур, Ф. Падилла, У. Сандерс, С. Деккер. С. Венкатеш). Они пытаются описать структуру и поведение шаек, а также проанализировать, как шайки сосуществуют с "большим" обществом. По данным ряда исследований шайка действует как организация, подобная семье, во многих случаях обеспечивая элементарные способы выживания. Традиционные институты социального контроля практически не имеют влияния на шайки, поскольку их члены изолированы от основного общества.

Самое длительное полевое исследование шаек провела в Лос-Анджелесе Джоан Мур (1978). Ее работа была результатом взаимного сотрудничества ученых и членов шайки из мексикано-американского сообщества восточного района Лос-Анджелеса. В объяснении процесса формирования и деятельности шаек Мур уделяет особое внимание роли культуры и социального положения мексикано-американцев в культуре и институциональной жизни восточного Лос-Анджелеса. В ее исследовании показывается факт изоляции "баррио" (вид мексиканского сообщества, организованного по семейному типу) от основной жизни Лос-Анджелеса, а в особенности от ее политических и экономических составляющих. В своей ранней работе (1978) Мур, при помощи члена одной из шаек по имени Пинтос, исследовала шайки из трех баррио (Уайт Фенс, Хойо Маравилла и Сан Фернандо).

Мур и ее помощники выделили три четких характеристики мексиканских шаек: 1) формирование по территориальному признаку; 2) наличие в шайке строгих возрастных клик или когорт; 3) драки, как одно из главных занятий членов шаек. Наркотики были следующим после драк предметом, заслуживающим их интерес. В противовес выводам предшественников, Мур подчеркивает длительную роль, которую играет шайка в жизни ее членов и всего сообщества. Некоторое количество взрослых членов шайки из поколения в поколение занимается пополнением шайки новыми членами из местного сообщества (12, С.31).

Джеймс Виджил, исследовав мексиканские шайки в конце 1970-х, попытался выделить демографические и социальные условия, которые облегчают вовлечение молодежи в преступную деятельность и определяют стиль жизни шайки, желание принадлежать к ней. По его мнению, члены шайки живут на фоне семейных неурядиц, недостаточных успехов в школе, а также отсутствия склонностей ко многим общепринятым занятиям детства и юности. Большинство поведенческих установок, принятых в шайке для сглаживания личностных и социокультурных различий между ее членами, исходит из первичности групповой солидарности. Эти установки выражены в имидже "чоло" (мексиканцев), частями которого являются одежда, жесты, манеры, язык, походка, клички и "граффити". Несмотря на поверхностность и легкую изменчивость, этот имидж - важный источник групповой идентификации (11, С.33, 163).

Исторически молодежные группы первых поколений баррио следовали мексиканской традиции паломиллы (собираться вместе). Эта традиция показывала подросткам и юношам проторенный путь для достижения зрелости. Паломиллы, в отличие от более поздних шаек, были личностными, добровольными, не объединенными целью и не имеющими таких атрибутов, как название группы, идентификации с помощью обособленной территории, групповых общих чувств и даже постоянства во времени. Важное наследие паломиллы - разделение по возрасту - стало также важной чертой структуры шайки. Большинство шаек баррио состоят из возрастных отрядов, или клик, с дифференциацией в 2-3 года, хотя в некоторых из старейших городских баррио может быть более одной клики одного и того же возраста, а некоторые клики могут иметь более широкие возрастные границы (11, С.8, 92).

Интеракционистский подход в исследовании мексиканских шаек одним из первых применил Уильям Сандерс, который в качестве основных источников информации о шайках использовал не только полицейские отчеты, но и интервью с членами шаек (9). По мнению Сандерса, исследование шаек должно основываться на интеракционистском подходе И.Гофмана, который состоит в изучении ситуации на уровне взаимодействия и анализе наличия характерных особенностей насилия, - "сталкиваясь лицом к лицу с актами насилия, мы должны искать причины в контексте конкретных социальных ситуаций" (4, С.18).

Значительное место в исследованиях американских ученых занимает проблема делинквентных шаек афро-американского происхождения ("негритянские" шайки), которая стоит в США достаточно остро. Наркотики играют важную роль в деятельности "черных" шаек; основной проблемой, затрагиваемой в исследованиях, является их делинквентная активность - "войны" между шайками за территории, где продается наркотик крэк. По мере того, как проблема "перемещается" из гетто в центральные районы, в борьбу с ней вовлекаются дополнительные отряды полиции. В т.н. "городе в городе" (негритянском районе) страх перед молодежной преступностью изменил всю повседневную жизнь. Изменилось традиционно негативное отношение к полиции, существовавшее в негритянских сообществах, меры по предотвращению молодежной преступности стали получать поддержку. Это связано с усилением агрессивности со стороны молодежи.

Как отмечают исследователи (в частности Карл Тейлор), особенностью возникновения негритянских шаек является афро-американская культура. Частью культуры негритянского низшего класса и необходимым условием для выживания в гетто является широкая сеть человеческих отношений. Изучение жизни обычной семьи низшего класса служит одним из важнейших факторов для понимания причин молодежной преступности афро-американцев. Шайки - это элементарная форма и способ выживания, средство обучения защите своих личных интересов, один из жизненных стилей, которому молодежь из гетто должна следовать для того, чтобы выжить. Здесь молодежь учится устанавливать взаимоотношения, которые по мере необходимости используются в будущем (2, С. 39-45).

В отличие от латиноамериканских и негритянских шаек, юго-восточно-азиатским шайкам до начала 1990-х гг. уделялось довольно мало внимания. Такие группы составляют хотя и небольшую, но постоянно растущую часть криминальных группировок крупных городов США. Особенностью этих шаек является то, что они состоят из беженцев, прибывших в США в связи с иммиграцией населения из Вьетнама, Камбоджи и Лаоса после прихода к власти в этих странах коммунистов.

Одно из первых исследований юго-восточно-азиатских шаек было проведено Уильямом Сандерсом в Сан-Диего. Он наблюдал за деятельностью полиции, а также проводил интервью с сотрудниками полиции и задержанными членами шаек. Сандерс отмечает, что этнический состав юго-восточно-азиатских шаек очень трудно дифференцировать, поскольку материалы полиции и судов не всегда четко разделяют их по этническому признаку, а соперничающие шайки идентифицируют их как "похожих на китайцев". Однако сами они всегда отличают себя от других, нередко используя в названиях своих шаек слово "восточный" (9, С. 158). Юго-восточно-азиатские шайки имеют репутацию "крутых" и боятся ее потерять. Существует множество стереотипов о сплоченности членов шаек и хороших бойцовских качествах, приобретенных во вьетнамской войне. Во многом эти стереотипы основаны на случаях, когда члены вьетнамской шайки, совершая грабежи, пытали своих жертв, а также с особой жестокостью совершали убийства членов конкурирующих шаек и устраивали перестрелки в общественных местах. Их действия, по мнению Сандерса, хотя и являются насильственными, но не выходят за рамки традиционных.

Особенностью отношений между этими шайками являются межэтнические конфликты, причины которых нужно искать в истории происхождения шаек. Молодежь из юго-восточной Азии, осевшая в Сан-Диего, преследовалась как мексиканскими, так и негритянскими шайками, которые были не только источником гонений, но и служили ролевой моделью для юго-восточно-азиатской молодежи. Впоследствии она также организовалась в шайки для самозащиты (9, С 163). Таким образом, по мнению Сандерса, у юго-восточно-азиатских шаек не так много черт, резко отличающих их от других подобных групп. Вместе с тем, они имеют и ряд отличительных особенностей, включая неуемную агрессивность и извращенную жестокость. Однако случаи бешеной активности шаек в целом сравнимы с действиями шаек другого этнического происхождения Колин Чин в 1990 также провел уникальное исследование китайско-американских шаек в Нью-Йорке. Чин проанализировал такие шайки в контексте истории, традиций и структуры китайских сообществ, таких, например, как "триады". Культурная мифология, созданная посредством данных традиций и системы ценностей, может служить основным мотивом для членов шайки, заставляющим их соблюдать лояльность и дисциплину, а также убеждающим аргументом для жертв в неизбежности их эксплуатации. Чин называет изучаемые шайки "нетрадиционными преступными группировками", так как члены шайки достаточно мало знают об азиатских традициях (3). Шайки начинают свою криминальную активность с освоения легитимных и нелегитимных азиатско-американских видов бизнеса, однако постоянное преследование, которому они подвергаются, ведет к их маргинализации в американском обществе и усилению жестокости. В целом исследования по проблеме шаек азиатского происхождения различаются довольно сильно и поэтому трудны для интерпретации в рамках одной концепции.

Работа Мартина Санчеса-Янковского (1991) является, пожалуй, одним из наиболее значительных полевых исследований шаек различного этнического происхождения. В течение 10 лет он проводил этнографическое исследование 37 случайно выбранных шаек: мексиканцев, доминиканцев, пуэрториканцев, выходцев из Центральной Америки, афро-американцев и ирландцев в Нью-Йорке, Бостоне и Лос-Анджелесе с использованием эмических методов. Результаты данного исследования радикально отличаются от полученных его предшественниками. Хотя Янковский называет членов шайки "девиантами-индивидуалистами", он рассматривает шайки как "формально-рациональные" организации с жесткой организационной и ролевой структурой, правилами, регулирующими деятельность членов, системой наказаний за нарушение таких правил, идеологией, четко определенными средствами добычи законных и незаконных средств. Его наблюдения показали, что шайки функционируют как своего рода частные власти, часто выполняя функции присмотра за благосостоянием сообщества, выходцами из которого они являются (8, С. 23-34).

Отдельного внимания заслуживают сравнительные исследования шаек в гендерном аспекте. Авторы делают попытки объяснить причины появления женских негритянских шаек, а также их отличия от мужских. По мнению американских аналитиков, доля женских шаек достаточно невелика и они не играют значительной роли, однако они не менее опасны, чем мужские. В районах гетто женщины социализируются так же, как и мужчины, и для удовлетворения психологических потребности в самоутверждении и идентификации с какой-либо группой они объединяются в шайки. Однако между женскими и мужскими криминальными субкультурами существуют определенные отличия, которые определяются семейной структурой, культурой воспитания и более волюнтаристской природой женских группировок. Увеличение числа женских групп связывается исследователями с ростом числа распавшихся семей, где контроль за девушками ослаблен (1, С. 221-228).

По мнению Энн Кэмпбэлл, женские шайки возникают в силу тех же структурных причин, что и мужские: институциональная дезорганизация в городе, семье, школе, безработица. Они являются своеобразным ответом на условия жизни молодых женщин в нищих сообществах, поэтому поиск индивидуальных патологий не является плодотворным для объяснения причин вступления в шайку. Наиболее патологические члены шайки находятся не в ее ядре, а на обочине (5).

В своем исследовании Кэмпбэлл выделила три вида шаек. Шайки, в которые входят только мужчины, шайки в которые входят только женщины, и смешанные шайки. Причем в смешанных шайках роль женщин является весьма весомой в обеспечении криминальной деятельности (они прячут оружие, обеспечивают алиби, сами совершают преступления вместе с мужчинами). Объединение в т.н. "женские шайки", по мнению Кэмпбэлл, происходит по многим причинам - от желания самоутвердиться (причем самой для себя, а не в глазах других), до необходимости выживания в соответствующих районах американских городов, где вхождение в шайку - залог того, что ты доживешь до следующего утра. Используя этический метод сбора информации о шайках (включенное наблюдение), Кэмбэлл предоставляет нам уникальную информацию о женских шайках, которые, как правило, еще более закрыты, чем мужские. Вместе с тем, многообразие шаек, по ее мнению, не позволяет применять данные, полученные при исследовании определенного числа шаек, глобально. В целом, в отличие от ученых Великобритании и Франции, основное внимание уделявших классовым аспектам формирования шаек, американские исследователи основное внимание всегда уделяли этническим аспектам.

По данным ранних исследований в США большинство городских шаек состояло из европейских иммигрантов: ирландцев или итальянцев (Трэшер). Впоследствии стали преобладать латиноамериканские, негритянские и юго-восточно-азиатские шайки (Клейн и Янковский). В качестве общей причины возникновения шаек ученые называют сокращение производства и, как следствие, распространение бедности в городских местных сообществах, что оказывает дезорганизующее воздействие на традиционные институты. Для сохранения традиционных связей молодые люди создают делинквентные шайки, и многие из них продолжают участвовать в шайке даже в зрелом возрасте, нередко трансформируя их в криминальные организации. Шайка действует как организация, подобная семье, и во многих случая обеспечивает элементарные способы выживания.

Современные исследователи также отмечают, что шайки формируются в основном из социальных групп с низким достатком, представителей национальных меньшинств, неполных семей; однако не все подростки из этой среды вступают в шайки. Организация шайки является разнообразной и сложной и имеет ярко выраженную возрастную стратификацию, а также различия в степени активности ее членов. Преступность шаек является по своей природе насильственной, члены шаек совершают большее количество преступлений, чем подростки не имеющие отношение к шайкам. Основой ее интегрирования является столкновения с "чужими" и участие в различной криминальной деятельности. Кроме того, члены шаек нередко продают наркотики. Возрастной состав шаек колеблется от 10 до 30 и более лет. Идентификация подростков с шайкой проявляется в демонстрации определенных субкультурных символов.

Вместе с тем существуют различные точки зрения на сущность шаек. Одни говорят о неформальном, спонтанном и быстротечном их характере (Ф. Трэшер. Л. Яблонский, А. Коэн). Они считают, что шайки возникают в районах с полным отсутствием социального контроля и поэтому не могут быть жизнеспособными. Другие исследователи (У. Миллер и Д. Мур) опровергают мнение о том, что шайки не могут основываться на сложных и долговременных связях. Они считают шайки одной из форм человеческого сообщества, сходной с другими группами. По их мнению, шайки - это символы сообществ или классов, откуда они вышли, своеобразные способы существования.

Существование шаек в Европе длительное время отрицалось, что было связано с различиями между характерными для европейских стран молодежными группами и описанными американскими исследователями "настоящими" шайками. Распространению этой точки зрения способствовали СМИ, создавая стереотипное восприятие американских шаек и рисуя ложные картины больших по размерам, высокоорганизованных и чрезвычайно агрессивных молодежных групп. В последние десятилетия вследствие международной миграции и сложностей социокультурной адаптации иммигрантов во втором и третьем поколениях из стран третьего мира шайки этнического происхождения распространились по всему миру и стали объектом изучения не только в Соединенных Штатах, но и в других развитых странах. Негритянские шайки, кроме США, зафиксированы в Нидерландах, Франции и Великобритании, турецкие - в Германии, Швеции, Бельгии и Швейцарии, в вышеперечисленных странах также зарегистрированы марокканские, вьетнамские, югославские и алжирские шайки. Только в трех странах (Великобритании, Норвегии и России) исследователи обнаружили т.н. "доморощенные" шайки.

В России существует сравнительно небольшой опыт изучения данной проблемы, поэтому анализ результатов исследований американских коллег позволит сформировать понятийный аппарат и лучше понять ситуацию, сложившуюся с подростково-молодежными группировками в нашей стране.

Список литературы:

Brown W. Black Female Gangs in Philadelphia // International Journal of Offender Therapy and Comparative Criminology, 1977, ?3, p. 221-228.

Brown W. Black Gangs as Family Extensions // International Journal of Offender Therapy and Comparative Criminology, 1978, ?1, p. 39-45.

Chin K. Chinese Subculture and Criminality: Non-Traditional Crime Groups in America. // Westport, 1990.

Goffman E. Behavior in Public Places. // NY, 1963, p. 18.

Campbell A. The Girls in the Gang. // Cambridge, 1984.

Klein M. The American Street Gang. // NY, 1995, p. 52-54.

Moore J. Going Down to the Barrio: Homeboys and Homegirls in Change. // Philadelphia, 1991, p. 31

Sancez-Jankowski M. Islands in the street... // Berkeley, 1991, p. 23-34.

Sanders W. Gangbangs and Drivebys. Grounded Culture and Juvenile Violence. // NY, 1994.

Thrasher F. The Gang: A study of 1313 gangs in Chicago. // Chicago, 1927.

Vigil J. Barrio Gangs. Street Life and Identity in Southern California. // Austin, 1993, p. 33, 163.

Moore J. Going Down to the Barrio: Homeboys and Homegirls in Change. // Philadelphia, 1991, p.31